Цитата:Ну да ладно. Давайте вернемся в Мурманск, точнее – в Баренцево море. Хотя – нет. Давайте-ка отправимся во Владивосток, причем – в 1932 год. Именно весной этого года сотрудник Тихоокеанского института рыбного хозяйства Иван Закс приступил к завершению своего дела, ради которого он в 1925 году приехал во Владивосток – поскольку по его расчетам по своим природным условиям Баренцево море очень похоже на Охотское (об этом он знал не понаслышке – Закс до этого четыре года проработал на Мурманской биологической станции, когда и задумал этот эксперимент), то почему бы не попробовать «прижить» в нем некоторых дальневосточных обитателей. Ну хотя бы все того же камчатского краба, тем более, что это «живая валюта», а на Мурмане нет главных конкурентов в его добыче - японцев. Однако, в 1932 году по железной дороге ни один из десяти захваченных в Мурманск крабов не доехал даже до Красноярска – не выдержал тряски. Естественно, что с Иваном Заксом долго церемониться не стали – упекли за решетку, потом сослали в Батуми, откуда во время войны эвакуировали в Ташкент, где ученый и умер.
Но после войны, когда, как я уже говорил, камчатские крабы стали важным стратегическим сырьем, идея о расширении ареала их обитания вновь стала витать в воздухе. На этот раз за дело взялся Юрий Орлов. В 1959 году он подготовил в Москве, в Центральной производственно-акклиматизационной станции Главрыбвода, лабораторию для приема азиатских «гостей», а в 1960 году первая партия была доставлена. Причем, учитывая ошибки предшественника, Орлов осуществил перевозку крабов на специально оборудованном самолете. А помог в этом… Никита Хрущев. Во время совей поездки по США он пригласил в гости с ответным визитом президента Дуайта Эйзенхауэра. Визит назначили как раз на 1960 год. И тогда сотрудникам той самой станции, где работал Орлов, пришла в голову идея – попросить у правительства деньги на перевозку под тем предлогом, что «хорошо бы удивить американского президента блюдом из свежайших, только что привезенных с Дальнего Востока крабов». Министру рыбного хозяйства идея понравилась и деньги на перевозку крабов выделили. И даже то, что из-за сбитого нашей ПВО американского самолета-разведчика, Эйзенхауэр так и не приехал, уже мало что решало – крабы были в Москве (хотя невредимых удалось доставить лишь со второй попытки).
Но самое интересное ждало, после прилета крабов в Мурманск – тамошние ученые из Мурманского морского биологического института в штыки восприняли «ненаучную» идею заселить Баренцево море пришельцами из Охотского. Только через несколько месяцев – весной 1961 года институтское начальство разрешило начать акклиматизационный эксперимент. Но выпускать в море уже было некого – крабы сдохли. Но раз разрешили – то и хорошо. Прилетела новая партия и ее почти сразу же выпустили в море – в районе поселка Дальние Зеленцы, где находилась биологическая станция (недалеко от современного «рассадника крабового браконьерства» - Териберки). Так камчатский краб оказался за тысячи километров от дома. Потом, еще в течении десятилетий – в 1961-1969 и 1977-1978 годах, с Дальнего Востока прибывало «подкрепление»…
Но первым камчатским крабам понадобилось всего несколько лет, чтобы прижиться на новом месте и вот 3 августа 1974 года один из жителей Мурманска по фамилии Богданов доложил ученым по телефону: «Вы знаете, я вот тут выловил какое-то животное, по всей видимости, это краб, он сейчас сидит в ванне, если вам это интересно, я могу вам показать, а то мы его скоро съедим.»
Ну и дальше сообщения посыпались как из рога изобилия – то капитан НИС «Тунец» прислал радиограмму о необычном улове, то рыболовный траулер подцепил гиганта весом больше четырех килограммов - в общем стало ясно, что эксперимент удался. Впрочем, даже – слишком. Камчатский краб ввиду своих размеров истребил всех своих местных конкурентов-маломерок (типа норвежского краба) и… И теперь процветает (особенно увеличилась его популяция в конце 1990-х - начале 2000-х годов), принося немалый ущерб флоре и фауне Баренцева моря – рыбаки говорят, что после того, как эти бронированные гиганты огромными полчищами проходят по морскому дну, после них ничего живого не остается, как после разбушевавшихся в лесу бульдозеров.
Более того – в Норвегии, до чьих вод камчатский краб добрался в 1977 году, вообще бьют тревогу – «экологическая катастрофа!», причем их поддерживают даже в Великобритании – «проходимец» из Баренцева моря и туда уже добрался. Впрочем, это не мешает норвежцам промышленно добывать бывших «наших» камчатско-баренцевых крабов и уплетать их за обе щеки, а заодно и продавать по всему миру. А вот нашим рыбакам, как я уже говорил, чиновничья глупость до сих пор мешает зарабатывать деньги на «вынужденных переселенцах», ставших уже не гостями, а хозяевами Баренцева моря. Впрочем, может оно и к лучшему – как показывает практика тех же норвежцев, которые начали промысел крабов, пока их популяция еще не стала промышленной, бездумный лов приводит к потере рентабельности, а наши чиновники пока еще слушают ученых, утверждающих, что эксперимент по акклиматизации не завершен и лучше подождать несколько лет, чем сейчас загубить всю многолетнюю работу. Может они и правы и лет через десять магазины Мурманска будут просто ломиться от обилия сей деликатесной продукции…