AUTOLADA.RU :: Быдло бабы по-еврейски. - Ох, Пуша, под монастырь меня

AMAROCK писал(а):

Меня вычеркни. Я женат.

Mord_vin писал(а):

с Мефа спросим

strong писал(а):

странно, очень странно...

Meffex писал(а):

Mord_vin писал(а):

с Мефа спросим

Ох, Пуша, под монастырь меня подведешь.

в123вв писал(а):

MAROCK писал(а):
Pushava писал(а):
ты первый

Живая очередь ? Меня вычеркни. Я женат.

Застрелите этого козла - отсвечивает

Vlad B писал(а):

Лобок небритый покажи - всё сразу будет видно.

Mord_vin писал(а):

мне без надобности

в123вв писал(а):

Застрелите этого козла - отсвечивает

Pushava писал(а):

как "покажи сисьге" - так вы все про жен забываете

Pushava писал(а):

я может сначала на "мужиков" посмотреть хочу

Meffex писал(а):

Vlad B писал(а):
Лобок небритый покажи - всё сразу будет видно.

На свой смотри сиди

Mord_vin писал(а):

Pushava писал(а):

я может сначала на "мужиков" посмотреть хочу

если я сфотаю, то о чем Вы просите то можете разочароваться в Мефе Pardon

AMAROCK писал(а):

Вынужден тебя расстроить. Я не изменял жене. И не собираюсь.

Mord_vin писал(а):

если я сфотаю, то о чем вы просите вы можете разочароваться в Мефе

Meffex писал(а):

если ты сфотаешь, то мы можем разочароваться в тебе, даже не глядя на фото

Pushava писал(а):

А я думаю больще ещё гордиться буду

Mord_vin писал(а):

вот поэтому я фотать и не буду

AMAROCK писал(а):

в123вв писал(а):

Застрелите этого козла - отсвечивает

Ты даже не представляешь, на сколько ты заслуживаешь свое изречение...

И не я это первый сказал.

Цитата:

...Десять дней назад стенограф торопливо записывал показания полковника Вейшекера, а через три дня после этого Клос, войдя случайно в комнату, где проходил допрос, увидел человека с изуродованным, беззубым лицом, который судорожно моргал, когда эсэсовец выливал на его голову ведро воды.

– Вейшекер начинает "петь", – сказал с усмешкой Лехсе.

Этот изуродованный человек был действительно полковник Вейшекер, когда-то элегантный офицер, каким в свое время знал его Клос.

Перевернув несколько машинописных листов, Клос нашел признание полковника, который когда-то гордился тем, что он, старый гитлеровец, принимал участие еще в мюнхенском путче. А теперь, в сущности, только "пел". Не только признавался в своей виновности перед фюрером, но и предавал других.

На миг Клосу стало жаль этого до неузнаваемости изуродованного человека, но он сразу же вспомнил о трехстах четырнадцатилетних парнишках из Катовиц, о массовых приговорах военного суда, председателем которого был Вейшекер. Приговоренных было немало, и приговор был всегда один и тот же: смерть через повешение.

Клос, который, казалось бы, уже достаточно насмотрелся и многому научился, содрогнулся при одной мысли об этом. Все они: Штукгарт, Липке, Келлер, попав в руки "кровавого Макса", признавались теперь во всем, выдавали своих "сообщников", нимало не думая о том, что те уже завтра или послезавтра станут предметом обработки специалистов типа Лехсе...