Dangerous, ну, пра-а-авильно, такое, понимаешь, хорошее кино, что синагогу пришлось заменить на любовницу, а трусы в качестве хоругви - остались.
Там дело немножечко в другом, религиозный подтекст оговаривался в сценарии, который "пришлось немножечко изменить", как обычно. Дело в том, что по идее, изначально, контрбандисты шуровали не только оттуда, но и туда. Туда - иконы и всё такое, а обратно - драгоценности, которые легализовывались под клад. И неспроста у Козодоева православный уголок в квартире, вот он:
И именно по этой самой причине, что контрабандисты ещё и "клюквенники" в первую очередь, ими занимается мелицея, а не КГБ.
А теперь вылазиет нечно с бородой, в рясе, и впаривает лохам идеологический подтекст:
Цитата:Митрополит Сурожский Антоний (Блум): МЫСЛИ ОБ ИКОНЕ И ТВОРЧЕСТВЕ
В фильме "Бриллиантовая рука" герой Миронова просыпается в холодном поту после кошмарного сна. Мы видим его глупо-испуганное лицо, нелепую сеточку на голове... Эпизод, безусловно, комический. Потом камера выхватывает висящую в красном углу икону с лампадкой. По замыслу создателей фильма это, видимо, должно было усилить сатирический и комический эффект. Еще бы: раз Бога нет, то и икона служит характеристикой неразвитого человека. Этакий талисман суеверности: ведь вера и суеверие тогда воспринимались как "близнецы-братья" (хотя против этого бунтует даже само словообразование: суеверие, т.е. суетная вера). Тем не менее, в массовом сознании икона была именно таким атрибутом отсталости и серости, свойственным бабушкам из прошлого. А потому в глазах авторов и зрителей этой замечательной комедии, икона в доме незадачливого контрабандиста - это комично.
Чушь же собачья!