Скончался Евгений Евтушенко

https://www.novayagazeta.ru/news/2017/04/01/130358-skonchalsya-evgeniy-evtushenko

А чё разнылись-то? Умер "настоящий" патриот-белолентошник. Который всю жизнь мечтал свалить в Штаты откуда, его как Штирлица, все время рвало на родину.

поэт в СШП, больше чем поэт.

Умер "настоящий" патриот-белолентошник

Евгений Евтушенко

ТАНКИ ИДУТ ПО ПРАГЕ

Танки идут по Праге
в затканой крови рассвета.
Танки идут по правде,
которая не газета.

Танки идут по соблазнам
жить не во власти штампов.
Танки идут по солдатам,
сидящим внутри этих танков.

Боже мой, как это гнусно!
Боже - какое паденье!
Танки по Ян Гусу.
Пушкину и Петефи.

Страх - это хамства основа.
Охотнорядские хари,
вы - это помесь Ноздрева
и человека в футляре.

Совесть и честь вы попрали.
Чудищем едет брюхастым
в танках-футлярах по Праге
страх, бронированный хамством.

Что разбираться в мотивах
моторизованной плетки?
Чуешь, наивный Манилов,
хватку Ноздрева на глотке?

Танки идут по склепам,
по тем, что еще не родились.
Четки чиновничьих скрепок
в гусеницы превратились.

Разве я враг России?
Разве я не счастливым
в танки другие, родные,
тыкался носом сопливым?

Чем же мне жить, как прежде,
если, как будто рубанки,
танки идут по надежде,
что это - родные танки?

Прежде, чем я подохну,
как - мне не важно - прозван,
я обращаюсь к потомку
только с единственной просьбой.

Пусть надо мной - без рыданий -
просто напишут, по правде:
"Русский писатель. Раздавлен
русскими танками в Праге".

23 августа 1968

Над Бабьим Яром памятников нет.

Крутой обрыв, как грубое надгробье.

Мне страшно.

Мне сегодня столько лет,

как самому еврейскому народу.

Мне кажется сейчас -

я иудей.

Вот я бреду по древнему Египту.

А вот я, на кресте распятый, гибну,

и до сих пор на мне - следы гвоздей.

Мне кажется, что Дрейфус -

это я.

Мещанство -

мой доносчик и судья.

Я за решёткой.

Я попал в кольцо.

Затравленный,

оплёванный,

оболганный.

И дамочки с брюссельскими оборками,

визжа, зонтами тычут мне в лицо.

Мне кажется -

я мальчик в Белостоке.

Кровь льётся, растекаясь по полам.

Бесчинствуют вожди трактирной стойки

и пахнут водкой с луком пополам.

Я, сапогом отброшенный, бессилен.

Напрасно я погромщиков молю.

Под гогот:

"Бей жидов, спасай Россию!" -

насилует лабазник мать мою.

О, русский мой народ! -

Я знаю -

ты

по сущности интернационален.

Но часто те, чьи руки нечисты,

твоим чистейшим именем бряцали.

Я знаю доброту твоей земли.

Как подло,

что, и жилочкой не дрогнув,

антисемиты пышно нарекли

себя "Союзом русского народа"!

Мне кажется -

я - это Анна Франк,

прозрачная,

как веточка в апреле.

И я люблю.

И мне не надо фраз.

Мне надо,

чтоб друг в друга мы смотрели.

Как мало можно видеть,

обонять!

Нельзя нам листьев

и нельзя нам неба.

Но можно очень много -

это нежно

друг друга в тёмной комнате обнять.

Сюда идут?

Не бойся - это гулы

самой весны -

она сюда идёт.

Иди ко мне.

Дай мне скорее губы.

Ломают дверь?

Нет - это ледоход...

Над Бабьим Яром шелест диких трав.

Деревья смотрят грозно,

по-судейски.

Всё молча здесь кричит,

и, шапку сняв,

я чувствую,

как медленно седею.

И сам я,

как сплошной беззвучный крик

над тысячами тысяч погребённых.

Я -

каждый здесь расстрелянный старик.

Я -

каждый здесь расстрелянный ребёнок.

Ничто во мне

про это не забудет!

"Интернационал"

пусть прогремит,

когда навеки похоронен будет

последний на земле антисемит.

Еврейской крови нет в крови моей.

Но ненавистен злобой заскорузлой

я всем антисемитам,

как еврей,

и потому -

я настоящий русский!

красиво не только жить, а и умереть не запретишь.

Хотят ли русские войны?
Спросите вы у тишины
над ширью пашен и полей
и у берез и тополей.
Спросите вы у тех солдат,
что под березами лежат,
и пусть вам скажут их сыны,
хотят ли русские войны.
Не только за свою страну
солдаты гибли в ту войну,
а чтобы люди всей земли
спокойно видеть сны могли.
Под шелест листьев и афиш
ты спишь, Нью-Йорк, ты спишь, Париж.
Пусть вам ответят ваши сны,
хотят ли русские войны.
Да, мы умеем воевать,
но не хотим, чтобы опять
солдаты падали в бою
на землю грустную свою.
Спросите вы у матерей,
спросите у жены моей,
и вы тогда понять должны,
хотят ли русские войны.

поэт всегда в душе белоленточник, даже, когда он патриот

Holz

Да, прибудет с тобой население Парнаса.

Holz писал(а): Да, прибудет с тобой население Парнаса.

Предложение свалить в грецию с вылизанной жоппой