ду в маршрутке. Народу битком. Водитель, видимо, очень спешит, потому наш автобусик мало того, что несется на большой скорости, шофер еще и лавирует между машинами, как полицейский автомобиль из американских фильмов.

Мы все подскакиваем и почти падаем с кресел в проходы. Сейчас, думаю, скажу водителю, что не дрова везет. Но меня опередила женщина с ребенком лет пяти на руках. Она привстала и гневно крикнула водителю: «Вы почему с такой скоростью едете? Я с ребенком. А если он разобьется?»

Отлично, думаю, а мы тут все пускай бьемся, 30 взрослых – это мелочь неважная, видимо, и даже она сама и ее жизнь также ничего не стоят, главное, чтоб ребеночек не пострадал.

Я веду документальный киноклуб – мы смотрим хорошие документальные фильмы, а потом обсуждаем их. И вот посмотрели мы классный фильм про трудовых мигрантов, идет бурная дискуссия.

Встает одна дама и говорит: «Вы знаете, это замечательный фильм. Смотрела, не могла оторваться, он мне на многое открыл глаза. Это такой хороший фильм, что его надо детям показывать». Я ей говорю: «А взрослым что, не надо?»

«Да, – сказала она таким тоном, как будто мы с ней вместе сейчас сделали серьезное открытие, – действительно, и взрослым».

Я очень радуюсь, когда в семье два равнозначных центра внимания, первый центр – взрослые, второй – дети
А теперь, хотите, поиграем в игру? Я вам скажу словосочетание, а вы добавите к нему одно слово. Только условие такое: добавить слово нужно не задумываясь. Итак, словосочетание: благотворительный фонд помощи (интонация вверх)…

Какое слово вы сказали? Детям? Правильно, и у меня такой же результат. Девять моих друзей тоже сказали «детям», и один, не задумываясь, ответил «животным».

И теперь хочу спросить: а как же взрослые? Много ли у нас в России фондов помощи взрослым и легко ли им работается? Ответ очевиден – фондов для помощи тяжелобольным взрослым буквально несколько, и собирать деньги в помощь взрослым, а не детям, очень и очень трудно.

Кому, действительно, нужны эти взрослые?

Я вот очень радуюсь, когда в семье – и пусть во всем обществе тоже – два равнозначных центра внимания, первый центр – взрослые, второй – дети.

Моя подруга Таня с шестилетним сыном Петей объездила всю Европу. Петин папа сидел в Москве и зарабатывал на это деньги. Петя к своим шести был таким самостоятельным и коммуникабельным, что в гостинице часто сам знакомился со взрослыми людьми.

Когда мы однажды все вместе поехали на конную прогулку, Петя сказал, что тоже поедет верхом, и мама согласилась, Петя решил – пусть едет. И хотя, конечно, она за ним краем глаза наблюдала, он ехал на лошади так же спокойно, как и все. То есть она над ним не кудахтала и не тряслась. В общем, Петя и его мама, Татьяна, были отличной компанией друг другу на отдыхе. Да и мне.

Таня с рождением ребенка не стала жить какой-то другой жизнью, не стала вращаться вокруг маленького Петра, как серенькая Земля вокруг сияющего Солнца, а постепенно вписала пацана в ту жизнь, которой жила до него. Вот, по-моему, правильная семейная система.

А взрослые перестали быть сами себе важны
И есть у меня еще друзья, где взаимоотношения взрослых и детей прямо противоположны этим. Все у них в жизни устроено так, как удобно детям, а родители говорят себе, что потерпят. И терпят. Годы. Теперь Егор и Даша отдыхают не там, где хотят, а там, где удобно детям, где прибегут аниматоры и сделают детям хорошо. А взрослым? Мой любимый вопрос.

А взрослые перестали быть сами себе важны. Теперь они откладывают деньги на детский день рождения, на аренду кафе и на клоунов и давно уже ничего себе не покупают. Они даже потеряли имена, молодого мужчину и молодую женщину немного за тридцать больше не зовут Егор и Даша. Она говорит ему: «Папа, ты во сколько дома будешь?» «Не знаю, – отвечает он, – наверное, часов в восемь».

И к жене он, конечно, уже не обращается по имени и даже не говорит ей «дорогая». Он говорит ей «мама», хотя, согласитесь, она ему не мама. Мои друзья потеряли все свои идентификации – и мужчина больше не человек, не муж, не профессионал, не любовник и даже не мужчина. Он «папа». И женщина аналогично.

Конечно, та, которую когда-то звали Даша, мало спит, она все время занимается с детьми. Свои болезни она переносит на ногах, лечиться ей некогда. Она каждый день приносит себя в жертву и заставляет делать так же и мужа, хотя он немного сопротивляется.

Мужчина по имени Папа и женщина по имени Мама думают, что дают детям самое лучшее, а по-моему, на самом деле учат детей никак о себе не заботиться и показывают пример, как считать себя пустым местом.

овуляшки не одобрят

Это просто дети головного мозга - болезнь такая у многих.

Это из той же оперы, как при несчастных случаях выделять устрашающим текстом детей среди взрослых. И типо взрослых не жаль. А чтобы получить взрослого - нужно много ресурсов затратить.