чё она тебя так плохо кормит ? Нормальный бы обед дала с собой ?

лук, чеснок, зелень.

Можно ещё майонез

онечно самый бюджетный салат во всех смыслах это тупо помидоры и огурцы порезать и размешать)))) Можно ещё майонез / масло добавить и солль, лук

надо действовать радикально- сожрал чужое- ответил кишечником

чесночный кстати многим нравится?

Ну это, чеснок, морковь, сыр и майонез?

Я тоже люблю)

Мышеловку в банку вместо оливок поставь.А еще лучше,растяжку

Делай как все нормальные люди, термосик чаю и три бутерброда, приготовленных дома таскай. Как раз в обед хватает. Съел и никому ничего не останется...

Когда я в больничке служил коновалом, к нам в отделение в сентябре, как щас помню, пришёл работать новый хирург по имени Камиль. Нормальный такой татарин, весь волосатый и с серебряным полумесяцем на шее.

Камиль этот самый был бывшим военным. Закончил военфак, послужил годик и решил, что армией он сыт по самый свой полумесяц. От солдат профита, кроме вонючих портянок, никакого, то ли дело - хирург на гражданке, хотя бы и торакальный. С присущей всему татарскому народу смекалкой он нарисовал и изобразил какую-то там болячку, и с этой болячкой успешно комиссовался, и, через другого татарина - нашего начмеда - устроился к нам в блатное тараканное отделение.


Мужик, на первый взгляд, был беззлобный и компанейский. Но вот вдруг с каллективом начались тёрки.

По непонятной причине Камиль не видел никакой разницы между своей и чужой жратвой в нашем холодильнике, и мог схарчить всё, хоть отдалённо похожее на еду. Может, в армии привык к дедовщине, когда вся жрачка салабонов доставалась дедам. Или какие другие причины у него были.

Обедали мы в столовке в отделении, и ещё готовили себе в ординаторской на небольшой электроплитке. Многие продукты, лежащих в нашем холодильнике, были общими. Но далеко не все.

Представь, что получил ты гостинчик в виде домашних яиц и деревенской колбасы от пациента, которому ты очень удачно и без осложнений оттяпал верхнюю долю. Положил его в холодильник, чтобы отнести домой и угостить жену. Вернулся с операции - а наш дорогой Камильчик уже пожарил себе яичницу из пяти яиц и половины палки этой чудесной колбаски без единого грамма сои - и даром что мусульманин.

Вежливые намёки на этого прожорливого мудака никакого эффекта не произвели. Ситуация воспринималось без особой враждебности - ну, типа, маленькая такая странность неплохого парня. Продукты перестали класть в холодильник и следили, чтобы Камиль их не сожрал. До той поры, пока не выяснилось, что в дополнение ко всему наш Камильчик стукач и тварь, и может подставить любого запросто.

Камиля, понятно, возненавидили.

А вскоре, Сергеичу поставили диагноз "гастрит", прописали диету, и персональные обеды он стал приносить из дома. И началось настоящее веселье.

Обнаружив в очередной раз баночку с вермишелевым супом пустой, Сергеич взбесился. На следующий день купил гутталакс, вылил в принесённый суп полфлакона и поставил в холодильник. После чего мы с ним ушли на операцию.

Вернувшись, мы обнаружили Камиля мирно сидящим перед телевизором, а банку из под супа - пустой и даже чисто вымытой. После получаса совместного просмотра телека у меня закралось подозрение, что этого злоепучего татарского проглота гуталаксом не взять. Ещё через 10 минут он как ни в чём не бывало направился на обход. Разочарованию Сергеича не было никакого предела. Он пробормотал, что, походу, против татарского уёпка поможет только убретид.

А ещё через 10 минут состоялся тот самый памятный забег по отделению, который я буду помнить до смерти. Непосвящённые решили, что какой-то пациент умирает в дальней палате, и Камиль несётся его спасать. На пути ему попалась наша сестра Люда с заряженной капельницей, которую она несла поставить какому-то больному. Он протаранил её, сшиб с ног, и, даже не притормозив, промчался дальше. Добежав до санитарной комнаты, он рванул на себя дверь и, забежав внутрь, с грохотом её захлопнул.

Ещё полминуты мы с Сергеичем поднимали с пола совершенно охреневшую Люду, отряхивали и отделяли её от остатков капельницы. Сергеич покраснел лицом, периодически вздрагивал всем телом и издавал утробные звуки. Я до крови закусил губу. Кое как приведя медсестру в чувство, мы быстрым шагом пошли в ординаторскую. Я чувствовал, что если сдержусь ещё хоть минуту, я просто сдохну.

В ординаторской я был свидетелем истерики Сергеича. Я никогда не видел, чтобы человек так смеялся. Он даже не смеялся - он просто, захлёбываясь, орал - ЫЫЫЫ, ЫЫЫЫ.

Потом мы пошли на другую операцию. Я до сих пор не понимаю, как мы не зарезали этого мужика. Оба периодически содрогались, а у Сергеича глаза над маской были красными и слезились. Анестезиолог смотрел непонимающе, возможно, с обидой, что не поделились дурью. Нам было не до него.

Камильчик таки уволился где-то через месяц после меня.

Пурген - не наш метод, вот уксусная кислота в бутлыке спрайта или толченое стекло в майонезе