Ну короче суть такая, что тебя домовой донимает, или в этой комнате помер кто-то давно (или жил до старости)

У нас такое было тоже

Рекомендация - УБЕЙСЯ ПЛ$ТЬ ОБ СТЕНУ!!!
P.S. Завтра давай тему про цвет, консистенцию и вкус дерьма...
_________________

я лежал повернутым к стене, и пытаюсь полностью открыть глаза и повернутся, но немогу, пытаюсь развернутся из-зо всех сил но словно парализован и ничего не получается, тело не выполняет команды мозга, вообще не выполняет, это странное чувство, чувство бессилия и страха и непонимания.

ощущение присутствия постороннего существа,

Сегодня последний день прилета ящерок. У них осталось меньше 12 часов. Ноябрь-то заканчивается. Ато все распинделись: "Вноябрее...вноябреее" - пиндоболы хреновы.

Обратись к психиатору! Судя по твоим постам... а теперь и снам, у тебя с головой непорядок.

– Когда я нашел вас в церкви у алтарной ограды, – начал отец Гиэри, с трудом подбирая слова; в голосе его появился благоговейный ужас, – то увидел знак стигмы Христа. В ваших ладонях были дыры от гвоздей…
Джим взглянул на свои руки – никаких следов от ран.
– …лоб весь исцарапан и исколот, как от шипов тернового венца.
На лицо, обожженное солнцем и ветром, до сих пор было страшно взглянуть, поэтому искать в зеркале заднего обзора раны, о которых говорил священник, не имело смысла.
– Я был… испуган, потрясен до глубины души…
...– Мне раньше не доводилось видеть стигму, – продолжил Гиэри, когда они миновали опасный участок, – хотя я немало слышал об этом явлении. Я расстегнул вашу рубашку… и увидел воспаленный шрам… это могла быть рана от копья.
За последние месяцы его жизни произошло столько невероятного, что Джим утратил способность удивляться. Однако то, что поведал ему священник, внушало благоговейный страх. От этого рассказа мороз пробегал по коже.
Голос священника понизился почти до шепота:
– Когда я перенес вас в постель, раны исчезли. Но я-то знал, что мне это вовсе не почудилось. Я видел их, они были. Я понял: вы отмечены особым знаком.
Молнии давно погасли. Черное небо потеряло свое яркое электрическое ожерелье. Дождь стихал. Отец Гиэри уменьшил скорость стеклоочистителей и надавил на педаль акселератора старенькой «Тойоты».
Какое-то время оба, казалось, не знали, что сказать. Наконец священник откашлялся и спросил:
– С вами это уже случалось? Я имею в виду стигму.
– Нет. Я ничего такого не замечал, хотя, конечно, и в этот раз, если бы не вы, я бы ни о чем не подозревал.
– Вы не заметили ран на ладонях до того, как подошли к алтарю?
– Нет.
– Но это не единственный необычный случай, который произошел с вами за последнее время?
Во всем этом было мало смешного, но Джим рассмеялся, скорее из чувства черного юмора:
– Это уж точно, не единственный.
– Не хотите рассказывать?
Джим задумался, прежде чем ответить:
– Хочу, но не могу этого сделать.
– Я священник и умею хранить тайну исповеди. Даже полиция не в силах мне приказать.
– Что вы, святой отец, я верю вам как себе. И потом, я не беспокоюсь насчет полиции.
– Тогда почему?
– Если я расскажу вам… придет Враг. – Джим нахмурился, услышав, как его собственный голос произнес эти слова. Они, казалось, шли через него, но ему не принадлежали.
– Какой враг?
Джим разглядывал бесконечные, черные, теряющиеся в кромешной тьме очертания пустыни.
– Не знаю.
– Враг, о котором вы говорили во сне прошлой ночью?
– Может быть.
– Вы сказали, он всех нас убьет.
– Да. – Джиму этот разговор был интересен даже больше, чем священнику; он не знал, какое слово сорвется с его уст, до тех пор пока не услышал собственный голос: – Если он узнает, что я спасаю людей, особых людей, он придет, чтобы остановить меня.

Я вообще-то серьезно - сделай перестановку в спальне, и кровать переставь