не кормил но хотя бы представляю себе как держать автомат в руке, как перемещаться по полю боя, как окоп себе отрыть и много чего другого себе представляю

а Берлин в итоге пришлось брать таким как я

бунша, в Call of Duty играл, чтоль?

Ты хоть обычный патрон от трассера, к примеру, отличишь?И зачем нужен трассер? Ток в педивикию не лезь.Отвечай сразу.Минута пошла.

Al_Dimich
Ты хоть обычный патрон от трассера, к примеру, отличишь?И зачем нужен трассер? Ток в педивикию не лезь.Отвечай сразу.Минута пошла.

Идиотиком под наркотиком как раз ты себя выставил

Что б цель обозначать?

...Даже мой дед Берлина не брал, остановился в Вене...

Да .А вот червячок не смог ответить.Тебе 4 с + (не ответил как отличить обычный боеприпас от трассера), а падлеливычу -неуд

Яков_Лещ

И это правильно. Тот же Сталин после окончания войны никаких привилегий ветеранам не давал. Угадай почему.

...Приспичило ему на старости лет прочитать какое-то очередное постановление Партии и Правительзтва о том, что ветеранам положено ещё по 15 соток. Он решил попросить их у Администрации. Отказали с мотивировкой "Москвич, а мы даём только деревенским ветеранам, которые прописаны". Дед расстроился, всё пытался убедить Администрацию, что он воевал не только за Москву, но и за Ворыпаево тоже.

Не дали земли. Судился, один чёрт не дали.

не выделять лес на строительство (т.е. не заниматься проблемой) - смешно и преступно.

Надо же, какой умный рэбе Сталин, всё предусмотрел, 27-го июня 1945-го года сделался ажно генералиссимусом, а всем остальным победителям хреном по губам помазал!

Чтобы все были равны, гениально!

А армейского друга Косолапого нужно в армии научить воевать - тогда он вернется, они подвесят за причинное место парочку жуликоватых чиновников, и сразу у него вода горячая дома появится

– Эй, мужики! – раздался мужской голос за спиной Потапова.
Он непроизвольно обернулся, Гуров выхватил из кармана наручники и, пользуясь ими, как кастетом, ударил Потапова в солнечное сплетение. Генерал хрюкнул, согнулся, упал на колени. Гуров завел его безвольные руки вокруг дерева, защелкнул наручники на запястьях. Потапов задел виском за кору дерева, содрал кожу, по его лицу потекла кровь.
Гуров переложил пистолет Потапова к себе в карман, носовым платком вытер кровь, присел на пенек и закурил.
Потапов перестал хрипеть, несколько раз глубоко вздохнул, Гуров заговорил, словно ничего не произошло, и беседа не прерывалась.
– Значит, ты бы никогда не позволил… Теперь говори.
– Команду дал не я…
– А отбой дашь ты.
– Из леса?
– Да уж что-нибудь придумаем.
– А если не придумаем? – Потапов покосился на Гурова, который докурил сигарету, выщелкнул окурок, проследил за его полетом и вздохнул.
– Погиб от рук неизвестных преступников… Понимаю…
– А мне говорили, что ты дурак. – Гуров вытащил из-под снега жухлую травинку, начал жевать.
– Договорились, – сказал Потапов, понял, что получилось неубедительно, и добавил: – Тебе придется поверить мне на слово.
– С одним условием. Ты мне тоже веришь на слово.
– Договорились, – повторил Потапов и облегченно вздохнул.
– Если ты меня обманешь, тебя мгновенно убьют, – равнодушно сказал Гуров.
Потапов поднялся с колен, обнимая скованными руками сосну.
– Кончай балаган, а угрозы оставь для слабонервных.
– Жить хочешь? – поинтересовался Гуров.
– Ну мы же договорились.
– Я тебя, сука, спрашиваю, жить хочешь? Тогда прилепись к дереву и замри.
Потапов плотнее обхватил ствол, прижался лбом к шершавой коре. Гуров поднял руку. Две пули шмякнулись в дерево по обе стороны головы Потапова, едва не продырявив уши, два выстрела-хлопка слились в один. Генерал втянул голову в плечи.
– Ты все понял? – Гуров снял с Потапова наручники, отряхнул плащ, указал на влажные на коленях брюки и мокрые ботинки. – Не простудись. Тебя убьют. Ты мне поверил на слово?
– Безусловно, – Потапов находился еще в шоке, но старался держаться с достоинством.
– Стрелять он умеет. Ты его не знаешь, он тебя знает. Если ты передумаешь или я споткнусь на лестнице и сломаю ногу…