Вот поясни, почему все кто уехал, голосуют за Явлинского ?

Потому, что единственный приличный кандидат из всей камарильи.

SClaus писал(а): Вот поясни, почему все кто уехал, голосуют за Явлинского ?

Потому, что единственный приличный кандидат из всей камарильи._________________

зато он не др#$@т и матрасы не насилует.....

матрасы не насилует..

Это образное выражение такое ?

Приёмный старший сын от первого брака супруги, Михаил (1971 года рождения), окончил физфак МГУ по кафедре теоретическая физика и специальности «ядерная физика», работает журналистом. С детства занимался музыкой, играл на фортепьяно, сочинял. Весной 1996 года, когда началась президентская избирательная кампания, Михаил стал жертвой политического шантажа. Он был похищен неизвестными преступниками, личности которых так и не были установлены. Григорий Явлинский получил пакет. Отрубленный палец правой руки сына был завернут в записку примерно следующего содержания: «Не уйдешь из политики, отрежем сыну голову». Сразу после этого Михаила отпустили. Врачами была проведена успешная восстановительная операция.[87] После этого случая сыновья Григория Явлинского переехали в Лондон в целях безопасности.

Явлинский? Оппозиция? забудьте - нет её и не будет

а мы на Урале

а че, мужа подыскиваешь?

...мы на Урале приверженцы устаревших с ваших впопузиционных точек зрения правил...

зы.
кстати в захочешь встретицо....напиши...впопузицион не обежаю...но емальник вскрою...сорри лишу емальник девственности....

Сам по себе талант считался чем-то нежелательным, опасным, почти преступным. И это тоже — на первый взгляд — странно, потому что всякое, пусть и фашистское, государство, казалось бы, нуждается в определенном минимуме людей талантливых и мыслящих. Однако гитлеровское государство предпочитало иметь дело с бездарностями, с дилетантами, — даже симпатизировавший одно время нацистским идеям известный поэт Готфрид Бенн в своем отчаянном письме, адресованном берлинскому фельетонисту Франку Марауну, вынужден был признать, что в официальном искусстве царят «наглость и примитивность». Он писал: «Премии дилетантам, исключительно одним дилетантам, поощрение эпигонов, громкие слова в честь бездарностей, которыми прикрывается бессилие… вот в чем их сила».

И это действительно была «их сила» — сила тупости и человеконенавистничества, потому что в возвеличивании бездарностей, в насаждении всей этой «благопристойной» скуки был свой резон и своя цель: умертвить мысль, живое чувство, лишить человека радости; было садистское желание давить человека, довести его до такого отупения, чтобы он превратился в бездумный, нерассуждающий автомат.

На такое «искусство» они не жалели средств, осыпали деньгами, увенчивали титулами — «профессор», «культур-сенатор», «государственный артист» — ничтожеств, которых в других, мало-мальски нормальных, условиях к храму искусств близко бы не подпустили. Они даже создали специальный комитет «поощрения не признанных прежде поэтов, писателей и артистов». Каждый, кто осмеливался высказать слово хотя бы чисто профессиональной критики, подвергался оскорблениям, травле и легко мог оказаться в концентрационном лагере. В Нюрнберге полиция схватила двух журналистов, которые неодобрительно высказались о варьете, состоявшем под покровительством Юлиуса Штрейхера. Журналистов доставили в варьете, загримировали и приказали петь и плясать вместо раскритикованных ими актеров. Естественно, что они «провалились» и публика «с позором» прогнала их со сцены. Этот случай был позднее использован Геббельсом, который объявил критику «грязной еврейской затеей» и выпустил специальный приказ, согласно которому «каждый критик должен быть готов в любую минуту и по первому требованию заместить тех, кого он критикует; в противном случае критика теряет свой смысл — она становится наглой, самонадеянной и тормозит развитие культуры».

Свидание было недолгим. Скрипкин, увидев сына, всплакнул, просил его не присутствовать на процессе, и не потому, что стеснялся сына, а как отец — из педагогических, что ли, соображений — не хотел, чтобы мальчишка, к тому же матрос, воин, прикасался к той грязи, которая всплывает во время суда. Достаточно и того, что известно в общих чертах. Он так и сказал: «Урок тебе преподан наглядный ». Под конец Скрипкин завещал «беречь мать » и поддерживать ее в трудные минуты, так как «исход может быть очень тяжелым ».

Теперь это же слово — «исход » — повторил, прощаясь со следователем, сын Скрипкина: «Какой будет исход?» И все это странным образом напоминало вопрос, который задают врачу родственники тяжелобольного. И как врач, который не верит в благоприятный исход, вернее, уже не сомневается в том, что исход будет неблагоприятным, и все же не хочет огорчать родственников, следователь пожал плечами: «Кто знает?» — словно это не он только и делал, что добирался до той истины, которая исключала всякое вероятие «благоприятного исхода».

Все те же все там же - носятся со своим Путиным как с писанной торбо

потом у долго склоняющих фамилию "Путин" могут быть засады

Кто такой

в123вв, жертва или приманка, делаем выводы.

Секре́тные сотру́дники Департа́мента поли́ции (аге́нты охра́нки, «провока́торы») — тайные осведомители полиции в Российской империи, лица, доставлявшие Департаменту полиции агентурную информацию о противозаконной деятельности революционных и иных противоправительственных организаций, преступных сообществ и отдельных лиц.