Цитата:...В катке с лохами, конечно, определенную сноровку в руках иметь нужно было. Но при этом подниматься до квалификации фокусника не требовалось. Ведь колоду зарядить (то есть растасовать в определенном порядке, так, как это выгодно «катале» — прим. А. К.) и при лохе можно было. Заряжали по-разному, можно было «собрать со стола», был «чес» (хитрая тасовка. — прим. А. К.), когда лошку даже снимать давали — ничего это не меняло. Вообще вольтов было много, но все они, конечно, годились только для Лохов Петровичей. А для лобовой игры все это уже не катило. В лобовой игре ведь профессионалы друг с другом садились, их так и звали — лобовики. Ну, мы все по Союзу друг друга знали, знали, кто на что способен, кто в какой игре силен, у кого какие сюрпризы заготовлены. Вообще, лобовая игра — это схватка нервов, характеров и психологии. Я, скажем, в терце силен был — ну, естественно, старался свою игру навязать. Ну а мне предлагали свою. Ну а подпишусь я на нее или нет, это уже вопрос. В лобовой игре самое главное — это замазать человека («замазать» — втянуть в игру на своих правилах и условиях и вообще отобрать у противника инициативу. — прим. А. К.). Если лобовик настоящий, с холодным разумом, то он никогда не замажется. Хотя все относительно, потому что в душе все-таки каждый лох, и я сам не исключение. Скажем, был такой Плинтус, вот он не человек был, а настоящий компьютер, с ним бесполезно играть садиться было, а я все равно, как баран, к нему шел и предлагал ему в терц перекинуться. Я очень хорошо играл в терц. Можно сказать, второй в Союзе был. Но с Плинтусом у меня шансов никаких не было, и я ему всегда деньги засаживал. Ну, почти всегда. Один раз засадил ему четыреста, а потом сотку отыграл. И игру прекратил. Кстати говоря, все знают, что игру в любой момент прекратить можно было всегда, это право игрока. И никто никакой предъявы сделать не мог...