Уж на что мы тут, в стране нашей, ко всему привычные, но такое… Перед Новым годом на Камчатке заработал только что специально построенный завод для сжигания… лососей, лососевой икры, крабов и прочих морских и речных деликатесов. Первая партия на кремацию – 40 тонн королевского краба. Рабочие на заводе смеются: питаются они теперь – впору каком-нибудь олигарху. Мясо королевского краба в Петропавловске-Камчатском стоит от 2000 рублей за килограмм.
Конечно, уничтожению подлежат не все деликатесы, а только те, что изъяты у браконьеров. Так называемый конфискат. А его, надо сказать, немало. Только на Камчатке на складах скопились сотни тонн крабов, красной икры и лосося, и все это должно быть уничтожено путем сжигания.
Кстати, процесс этот не из дешевых. Государство платит камчатскому заводу за сожжение деликатесов примерно по 145 рублей за кило. За 40 т крабов – почти 6 млн рублей. Я уж не говорю, что и сам завод с немецким оборудованием построен тоже на бюджетные деньги, и, конечно, немалые.
Что, в голове не укладывается? Не можете понять, как так может быть, чтобы с одной стороны нищие пенсионеры и бюджетники, а с другой красную икру в печку? Но нельзя по-другому. Пробовали – не получается. Вот раньше разрешалось сдавать конфискат в больницы, детские дома и прочие «социальные» учреждения, но все время как-то так выходило, что попадал он совсем не туда, а в рестораны и магазины. Кормились на конфискате все кто мог, брали и откатами и натурой. Как только ни пыталось государство с этим теневым бизнесом бороться, какие только спецорганы ни подключало – ничего не помогало.
Поэтому, дабы поставить, наконец, надежный заслон браконьерскому бизнесу, в 2007 году правительство приняло постановление, которое запретило использовать деликатесный конфискат по назначению, то есть в пищу, и теперь его следовало либо отпускать обратно в воду, либо, если отпускать уже поздно, – уничтожать.
Но одно дело постановить, и совсем другое выполнить. Браконьерской добычи столько, что для ее уничтожения требуются уже поистине промышленные мощности. Вот первой такой мощностью и стал камчатский деликатесный крематорий.
Одного я, правда, не могу понять. Если раньше можно было путем взяток и откатов пускать конфискат мимо больниц и детских домов, то почему нельзя точно так же пускать его и мимо печной топки?
Но главное даже не в этом. Главное во всей этой истории то, что она реально показывает, где мы все с вами оказались. Если наше славное государство с его славной вертикалью не способно пресечь коррупцию, иначе как сжигая крабовое мясо и красную икру в печке, то это уже все. Край. Дальше ехать некуда. Приплыли.

а кроме браконьеров еще кто то ловит?
японские рыбаки наверно

Одного я, правда, не могу понять. Если раньше можно было путем взяток и откатов пускать конфискат мимо больниц и детских домов, то почему нельзя точно так же пускать его и мимо печной топки?

Одного я, правда, не могу понять. Если раньше можно было путем взяток и откатов пускать конфискат мимо больниц и детских домов, то почему нельзя точно так же пускать его и мимо печной топки?

Сперва крабов, потом евреев...это так всегда начинается

Сегодня только в Петропавловске-Камчатском скопилось свыше четырехсот тонн деликатесной крабовой продукции, изъятой у браконьеров, около 50 тонн лососевой икры, свыше 300 тонн лосося, подлежащих сожжению.Специальные заводы есть не везде. Например, в Хабаровском крае с продукцией, изъятой у браконьеров, поступают еще проще: арестованную калугу и бочки с икрой просто поливают соляркой и поджигают на глазах у изумленной публики.

- Вся эта история - показатель того, насколько наше государство не доверяет собственным чиновникам: оно готово уничтожать дорогостоящую продукцию, лишь бы не отдавать ее им в руки, считают местные предприниматели.

Говорят, предприниматели-корейцы, узнав о такой незавидной судьбе краба, потеряли дар речи: во всех цивилизованных странах конфискат реализуется на аукционах или передается бедным