Цитата:...Когда наступила зима, директор вызвал меня к себе.
— У меня для вас особое задание, — заявил он. — Вы знаете, что лес вокруг принадлежит колхозу. Но окрестным жителям нечем топить печи, и они рубят наш лес. Все это незаконно. И вы будете выполнять работу лесника и не позволите им делать это. У каждого пойманного следует отбирать топор, а самого виновного приводите ко мне для наказания. Я выбрал для этой работы вас, потому что вы показались мне человеком, заслуживающим доверия. Вместе мы должны спасти лес, иначе, проснувшись однажды утром, мы вдруг обнаружим, что вокруг совсем не осталось деревьев. А что это за лес без деревьев?
...
Но через какое-то время мой характер стал меня подводить. Пойманные женщины рыдали и сквозь слезы бормотали о маленьких детях, которые мерзли в неотапливаемых избах. Я знал, что они говорят правду. Поэтому вместо того, чтобы задерживать бедняжек, я отпускал их по домам, а иногда, когда был особенно склонен поддаваться жалости, даже помогал им поскорее нарубить и собрать дрова, чтобы их не успели заметить жители колхоза. Природа создала меня таким, что я совсем не подходил на роль полицейского или судьи на игровом поле. Мне были слишком симпатичны эти «преступники» и «браконьеры», а их искренняя благодарность за то, что я хоть как-то помогал им в их бедственном положении, заставляла меня все больше пренебрегать своими обязанностями.
Наконец, меня снова вызвал к себе директор.
— Как могло получиться, — начал он допрос, — что количество пойманных при рубке леса так резко сократилось? Я хорошо знаю от местных жителей, что лес так и продолжают вырубать, просто вы больше не ловите нарушителей. Как такое может быть? На вашем посту слишком холодно, чтобы спать, но, если бы вы следили за происходящим, вы обязательно что-нибудь увидели бы. Как вы все это можете объяснить?
Я ответил:
— Я не буду прибегать к отговоркам, а скажу вам правду. Эти женщины с их рассказами о замерзающих в холодных домах детях ранят мне сердце. Я просто не могу арестовывать их. Как мне возвращаться с холода и ветра в теплый дом, зная, что у этих людей нет места, где они могли бы согреться? Я человек, а не зверь...