Цитата:ПРО ЭТУ МАШИНУ Я ЗНАЮ ВСЕ! Я виноват, что она попала на красинцовское кладбище!
Машина действительно была сделана в двух экземплярах, но СОВСЕМ НЕ НА АЗЛК! Ее и парный ей кузова клеили из стеклопластика в подвале одного из многоподъездных кирпичных домов на Ленинском. То ли 91, то ли 99. Точно не помню.
Году в 1984-м она стояла в пятиэтажечном квартале Новых Черемушек между Профсой, улицей Власова, улицей Красикова(теперь это Нахимовский проспект) и Гарибальди, возле школ 190-й и 46-й английской (последняя теперь пальцастый чисто конкретный новорусский в натуре колледж). Машина была накрыта сверху прозрачной полиэтиленовой пленкой, натянутой на багажную решетку на крыше. Я тогда ходил вокруг и не мог понять, иномарка, это или самоделка. Мне че-то мерещилось, что она похожа на Форд-Кортина, модель которого выпускали в Питере, а может на Опель-Рекорд 60-х, который изредка проскакивал мимо по улице, и разглядеть его подробно не удавалось.
Не смущали даже руль от Москвича-407 и приборы от 408-го. В то время это было типично. Видишь старую иномарку, трофейный олдтаймер, заглядываешь в окно, а там точно такие же руль и приборы от Москвича.
Кривая занесла меня в тот же двор после 10-летнего перерыва в сентябре 1997-го, когда я уже по уши вляпался в красинцовскую аферу и шарил по дворам в поисках, как мы говорили тогда с подачи Егора Карпунина, "музейной техники коллекционного толка". Машина стояла на газоне с другой стороны той же пятиэтажки на спущенной резине с выбитым лобовым стеклом и навалом гниющего, провонявшего мертвечиной, сыростью и мочой тряпья в салоне. Двери были распахнуты почти настежь. Я уже не мог бы сомневаться, что это самоделка. Первая мысль: машина уникальная, надо спасать.
Я еще не убедился, тогда что Красинец идет в тупик. Я привел его туда через несколько дней. И именно в тот момент на ближайшем балконе пятиэтажки вешала белье женщина, которая на наш стандартный вопрос "Не знаете, чья машина" указала квартиру на пятом этаже. В тот день мы пообщались с женой хозяина, а через месяц встретились сним самим.
Это был унылый онкологически больной человек, который мог ответить не на все наши вопросы, но в целом был расположен к нам. Он согласился продать машину за 300 долларов. Рассказал, как в начале 70-х строили две машины на Ленинском, только его партнер, хозяин клона, ездил потом на тусовки самодельщиков, а он нет. ОН НЕ СМОГ ВСПОМНИТЬ ФАМИЛИЮ ПАРТНЕРА. Его самого звали АЛЕКСАНДР БУЛАНОВ.
Внимание: он сказал, что у машины было название ВОЛНА Так потом мы звали машину между собой. У Красинца не было и не могло быть трех сотен, а у меня они были: я, в отличие от него, работал, а не жил за чужой счет.
Я купил машину без оформления по рукописке. В придачу Буланов отдал мне папку с чертежами. Она где-то у меня. Зиму машина перестояла в Тушино на нашем перевалочном пункте. который был во дворе Валеры Дрокова. Весной нас погнали с нашей "помойкой", потом мы обосновались в другом углу того же двора. Но роковое все же случилось. Я как раз попал в ДТП, от которого у меня были физиологические проблемы с моей шкурой, и я зюкнул Красинцу: "Х-- с ней, с Волной, утаскивай ее к себе", в смысле... сами понимаете куда.
ТАК ВОЛНА СТАЛА ОЧЕРЕДНЫМ ПОКОЙНИКОМ НА КРАСИНЦОВСКОМ КЛАДБИЩЕ.
Года через три мне звонила жена Буланова, сказала, что он помер, просила снять машину с учета. Я отбрехался, мол этот учет ей и ее родне ничем не повредит